Negative
Я буду писать песни до конца жизни
21.05.2010
Успех – это много-много труда и немножко везения. Финны Negative на практике доказывают эту нехитрую истину. Парни играют уже много лет, у них за плечами четыре альбома и бесчисленное множество живых выступлений. Их туры вполне можно назвать «масштабными» (если не по вместительности концертных площадок, то по географическому охвату уж точно), а фан-базу - на редкость преданной: поклонников не оттолкнули ни эксперименты с имиджем, ни активные поиски «своего звучания», ни перемена в составе команды. И все это благодаря невероятному упорству самих ребят, их энергетике и бойцовскому настрою. Но, добившись признания в родной Финляндии и прославив свои имена за ее пределами, парни не собираются почивать на лаврах. Впереди – новые цели. В прошлом году группа подписалась на лейбл Warner Music, а это заявка на мировую известность. И пусть никто еще не знает, как сложится судьба Negative после релиза пятого альбома “Neon”, свой шаг в сторону «лучшей жизни» они уже сделали. А о том, каково это, стоять на пороге новых свершений, мне рассказал фронтмен и «вечный двигатель» группы Йонне Аарон.
читать дальше
Помнится, по окончанию вашего последнего московского шоу ты вынес на сцену камеру и стал снимать публику. Значит ли это, что вы собираетесь выпускать документальное видео, вроде “In The Eye of The Hurricane” (2008)?
Может быть, да. Вообще эту камеру мы повсюду с собой возим. Мы стараемся запечатлеть самые разные события, которые происходят в нашей жизни. Надеюсь, когда-нибудь лейбл соберет и выпустит все эти материалы. Возможно, в этот раз… Я думаю, что новый альбом “Neon” станет нашим крупнейшим релизом, потому что теперь мы сотрудничаем с мажорным лейблом. И мне кажется, что мы могли бы снять одно из выступлений в ходе этого тура и выпустить его на DVD. Но посмотрим, как получится. Мы точно что-нибудь придумаем, но все зависит от того, насколько удачным будет этот релиз. Может быть, мы сделаем какой-то «бонус» к альбому, или приложим видео-материалы к лимитированному изданию, или подготовим нормальный DVD. Еще рано об этом говорить.
Ну а если бы тебе предложили самому выбрать место съемки концерта, какую площадку ты бы предпочел? И каким вообще ты представляешь себе шоу, которое вы могли бы выпустить на DVD?
Сейчас у нас вся сцена оформлена в «неоновом» стиле альбома. Мы уже три недели колесим по Финляндии - не знаю, видела ли ты какие-нибудь фотографии с наших последних выступлений. Декорации у нас довольно внушительные. Неоновые вывески и все такое… В плане визуального оформления это, похоже, наше самое сильное шоу. Но мы еще не знаем, где устроим съемку. “In The Eye Of The Hurricane” снимали в нашем родном городе Тампере. Но если уж мы соберемся снимать что-нибудь в течение этого тура, то сделаем это за пределами Финляндии. Где-нибудь в Европе…
Москва подойдет?
Кто знает, кто знает. Все может быть. “Live in Moscow” – это было бы здорово! (смеется) В России на нас каждый раз собиралась превосходная публика. Я правда очень благодарен всем, кто приходит на наши выступления. Играть у вас – сплошное удовольствие. Но опять же, еще рано об этом говорить.
Я слышала, вы собираетесь к нам в сентябре…
Да… Я, честно говоря, еще не видел расписание тура, поэтому точно сказать не могу. Но в Россию мы обязательно приедем, это даже не обсуждается.
Раз уж мы заговорили об оформлении сцены, скажи, откуда вы взяли все эти шикарные неоновые вывески?
Да отовсюду понемножку… (смеется) Большую часть – из США привезли. Мы записывались в Лос-Анджелесе, оттуда все и пошло… Я просто заглянул на eBay и нашел там кое-что… Стал обставлять этими вывесками студию, и так вот потихоньку все это и собрал. Но некоторые из них… как бы это назвать? Вроде как «самодельные». То есть это не мы их сделали, а одна компания, которая изготавливает неон. Одна из крупнейших компаний здесь в Тампере. Я пришел к ним и сказал, что нам на сцену нужна неоновая лошадь. И теперь у нас на сцене действительно есть такая нехилая белая неоновая лошадь. Так что все эти декорации – моя идея. Я рад, что здесь я тоже могу выразить себя и показать нашу группу такой, какой я ее вижу. Это очень здорово.
Как вам работается с мейджор-лейблом? Он оказывает на вас какое-то давление? Я не случайно задаю этот вопрос: ходят упорные слухи, что выход вашего нового альбома был отложен именно по воле лейбла. Например, такой: что лейбл не хотел выпускать ваш альбом одновременно с “Screamworks: Love in Theory and Practice” HIM.
Нет… На самом деле… Действительно, у нас с HIM теперь один лейбл, но к датам выхода альбомов это не имеет никакого отношения. Просто в Warner Music не знали европейский промо-план Negative, и релиз пришлось отодвинуть в первую очередь по этой причине. К тому же мы сами никак не могли закончить микширование. То есть мы не были довольны первым вариантом микширования, если уж говорить начистоту. Альбом планировалось выпустить аж прошлой осенью, но не получилось. В этом бизнесе всегда так… Но HIM никак нам не помешали. Я бы даже хотел… когда-нибудь потом… чтобы нас выпустили в один день. Были бы как Oasis и Blur в Великобритании 90-х годов. (смеется)
Но разве не странная получается картина: вы уже поехали в тур и играете новые песни, которые могут услышать только те, кто пришел на шоу…
Это очень классно, по-моему! Иначе люди уже ждали бы от нас чего-то определенного… А так нам самим интереснее: мы можем немножко «засветить» то, что будет на альбоме. Конечно, это необычно, и большинство других групп сейчас на такое не пойдут … Но, если помнишь, Guns N’ Roses проводили тур в поддержку “Use Your Illusion” точно таким же образом. Они довольно долго выступали, прежде чем выпустили альбом. Пока что мы играем только четыре песни с нового альбома. А остальные пусть станут сюрпризом для фанатов.
Но ты можешь раскрыть хоть какие-то секреты и немного рассказать о новом альбоме?
Конечно. Это будет сильный альбом – и в плане музыки, и в плане текстов. Мы потратили гораздо больше времени на пре-продукцию и написание песен… Подготовили где-то 25-27 песен, а в итоге отобрали только 12. Все самое лучшее. (смеется) Запись альбома далась мне как никогда тяжело. Пришлось искать в себе скрытые таланты. Мы жили в США, и, конечно, были со всех сторон окружены носителями языка, включая наших продюсеров… Раньше они работали с очень известными артистами и теперь были готовы привнести что-то новое в нашу музыку. Думаю, мы очень выросли как музыканты. Не уверен насчет мастерства, но в ширину точно выросли - из-за американских ресторанов. (смеется) И когда я писал песни для этого альбома, я должен был выжать из себя что-то такое, что могло бы потрясти мир. Обычно у нас было так… Как бы объяснить? Ну, например, для “Karma Killer” (2008) было написано 12 треков, и все они вошли в альбом. И когда мы записывали “War of Love” (2003) никаких других песен у нас просто не было… Да и со “Sweet and Deceitful” (2004), и с “Anorectic” (2006) все было так же. Мы выбросили только одну песню, “Blood on Blood”, которая, правда, в итоге попала на “Neon”. Но для этого альбома мы писали, писали и писали… Мне пришлось снять очередной уровень своей защиты и выставить напоказ более глубокие раны. И это заметно, когда слушаешь альбом. Там есть и соль, и сахар. Людям нравится и то, и другое, но мы постарались найти золотую середину и объединить эти два вкуса. (смеется) Я и раньше говорил в своих песнях, что наслаждение близко к боли. Вот эту мысль мы и стараемся передать своим альбомом. По звучанию это альбом Negative. Уже нельзя сказать: «Похоже на тех или этих». Похоже на Negative - и все. И мы не писали его с мыслью «теперь мы будем как американцы». Нет, мы финны. Над прежними альбомами мы работали с ведущими финскими продюсерами, а этот решили сделать более интернациональным. Но как и прежде мы не должны забывать свои корни – и мы не забудем. Мне нравится эта меланхолия, которая течет и по моим венам. Я о ней никогда не забуду и никогда от нее не откажусь.
Ты сказал, что во время записи альбома был постоянно окружен американцами. У тебя не возникало неприятного чувства, что носители языка критически оценивают твои тексты?
Возникало… Но от этого тексты только выигрывали. Например, мы не включили одну песню в европейский релиз… Она станет бонус-треком для японской версии альбома. Называется “Eat you alive”. Это была первая композиция, которую мы написали для нового альбома, и мы думали: «О, это будет отличная зажигательная песня для живых выступлений, просто супер». Но потом мы пришли в студию и продюсеры сказали: «Ну уж нет, это какая-то дешевка родом из 80-х, слегка смахивающая на Motley Crue». И причиной был текст. Он был о сексе. Ну то есть… Не о сексе, конечно, а о (с ехидной интонацией) занятии любо-о-овью. (смеется) О том, как ты соблазняешь кого-нибудь на… сама знаешь. Короче, о флирте и всем, что за ним следует… В итоге мы выкинули эту песню, потому что она не подходила альбому. Все остальные песни довольно романтичны, а эта слишком…
Циничная?
Да, наверное. Хотя обычно мне плевать, если кому-то что-то не нравится. Уж такой я человек. Если мне кажется, что должно быть так и не иначе, я полагаюсь на свое чутье. Да у нас в группе все такие. У нас всегда складывается очень четкое представление об альбоме, о его «цветовой гамме». А в этот раз мы использовали все цвета радуги. Неоновой радуги. (смеется)
А бывает у вас такое, что ты пишешь песню, и она тебе безумно нравится, а когда ты показываешь ее парням, они говорят: «знаешь, это какая-то фигня…»? Для тебя это не проблема?
Нет, не проблема. Обычно наши вкусы совпадают на 99 процентов. Хотя Антти (Анатоми) и Джей (Слэммер), наша ритм-секция, отвергли две песни, написанные для этого альбома. Я считал… и Ларри (гитара) со Снеком (клавишные) тоже… что одна из этих песен может стать нашим самым большим хитом. У нее была атмосфера в духе “Living On A Prayer” (один из главных хитов Bon Jovi – прим. авт.). Но им она не понравилась, а я не могу их насильно заставить играть. Так что отложу ее для своей сольной карьеры. (смеется) Шучу, шучу. Но вообще наша ритм-секция предпочитает музыку потяжелее: Slipknot, Metallica… А мы с Ларри и Снеком… На самом деле, мне нравятся самая разная музыка. Для меня в музыке не существует жанровых рамок. Ларри и Снек придерживаются таких же взглядов. Ну а Антти и Джей у нас такие мужественные, что боятся показать тонкую и ранимую сторону своей натуры. (смеется)
Кстати, тебе, похоже, нравятся некоторые относительно «попсовые» песни на финском. Ты иногда поешь их во время ваших шоу.
Да, но… Эти песни много значат для меня лично. И я хочу поделиться своими эмоциями с публикой. Я ничего не планирую заранее и делаю это спонтанно. Это может быть… все, что придет мне в голову во время шоу. К примеру, во время акустического сета на нашем последнем концерте в Оулу я сыграл несколько песен Guns N’ Roses. Прямо перед выходом на сцену я спросил ребят: «Что мне сегодня сыграть?» В первых рядах стоят одни и те же люди, я уже узнаю их в лицо, потому что они приходят на каждое выступление Negative. И я думал: «Что же сыграть? Мы все время играем одни и те же песни, может, мне стоит придумать что-то другое?» А остальные парни говорят: «Давай, удиви их, покажи им что-нибудь новенькое». И я сыграл несколько песен Guns N’ Roses. Не знаю, почему, но мне так захотелось. “Estranged”, “Knocking on Heaven’s Door”, хотя это вообще-то песня Боба Дилана… Что еще? “Civil War”. Естественно, я не целиком их играл – только кусочки.
А еще ты недавно удивил фанатов тем, что спел финскую песню с дамой по имени Катри Хелена…
Да, Катри Хелена. По-моему, она может похвастаться самой долгой музыкальной карьерой в Финляндии. Она в этом бизнесе уже 47 лет. Это королева финской традиционной музыки. Мне было безумно приятно работать с ней. Мы разработали дизайн ботинок «Рейно» в стиле Negative. «Рейно» - это такой бренд. Это традиционные финские ботинки, очень теплые и удобные, подходят и для лета, и для зимы. Довольно симпатичные на вид, к тому же их легко снимать и надевать… Так вот, мы сделали такие ботинки в стиле Negative. А Катри выпустила такие же под своей маркой. И мы вместе рекламировали их по Финляндии. Вся эта история закончилась тем, что мы вместе вышли на сцену.
А ты не думаешь однажды записать дуэт с какой-нибудь певицей?
Я уже сделал это – для “Neon”. На этом альбоме в конце спрятан маленький сюрприз. Так что слушайте его очень внимательно. Там вас ждет одна довольно масштабная вещь. Кстати, в записи принимали участие и другие приглашенные музыканты. Их там не очень много, но кое-кто есть. Больше ничего рассказывать пока не буду.
Хорошо, как хочешь. А почему ты до сих пор ни разу не спел со своим братом Вилле? Он же тоже певец – за чем дело стало?
Я продюсировал их (группы Flinch) последний альбом, так что я для него что-то вроде «тренера»… Но вообще мы поем вместе. К слову, мы должны были петь сегодня. Хотели поимпровизировать вместе – я сейчас как раз на нашей репетиционной базе. Я тут наводил красоту: оформлял помещение картинками с нового альбома… Вилле должен был прийти, но оказалось, что у него какие-то дела. Но мы иногда поем просто для развлечения. Может быть, и на сцене это когда-нибудь сделаем. Посмотрим. Он такой хороший певец, что я даже как-то боюсь… Он точно побьет меня… как певца. (смеется) Но, думаю, было бы интересно. На самом деле, когда мы записывали “Too Much Love Will Kill You” (кавер-версия Queen – прим. авт.) несколько лет назад, Вилле подрабатывал у нас бэк-вокалистом. А я, в свою очередь, исполнял партии бэк-вокала для их альбома.
Да, но это не так любопытно… Там даже и не разберешь, ты это поешь или кто-то другой.
О, ну ладно. (смеется) Но вообще от бэк-вокала так много зависит. Ты даже представить себе не можешь. Если бы мы были сейчас в студии и я поставил бы тебе песню без бэк-вокала… Это было бы… Знаешь, он привносит в песню столько оттенков, что без подпевок большинство вокалистов звучат погано. Кроме Фредди Меркьюри… Он всегда звучит прекрасно.
Давай вернемся к новому альбому. Меня очень заинтересовала песня под названием “Blood on Blood”. Это название как-то выбивается из общего ряда…
Могу рассказать тебе, о чем она… Давным-давно у меня в жизни был один очень дорогой мне человек. Я потерял ее. Я думал… Наверное, я был немного наивным… Но я думал, что мы всегда будем вместе. Что это будут отношения на всю жизнь. Но я потерял ее… И когда мы записывали этот альбом, я вдруг осознал, что эта девушка нашла отражение в каждой моей песне. И эта песня тоже о ней и об этой ситуации в целом. Наступает такой возраст, когда все проходят через это. Обычно это случается где-то лет в 20… Мне тогда было 18-19, я как раз пробивался навстречу взрослой жизни. Она поддерживала меня, но в какой-то момент наши пути разошлись. И теперь я заметил, что очень много о ней думаю. Очень часто. Сам себе удивляюсь, но… В общем, все свои терзания, а также и все приятные чувства, связанные с ней, я вложил в эту песню. Хотя уже столько времени прошло… Но это жизнь. У меня тогда была группа и куча разных дел. Она тоже жила своей жизнью. Мы думали, что будем хотя бы лучшими друзьями, но что-то пошло не так… А назад время не повернешь. Нужно думать о том, что ты можешь сделать сейчас, чтобы твоя жизнь стала лучше завтра. Ну а “Blood on Blood” – это песня о такой ситуации, когда ты встречаешь человека, и вы даете друг другу обещание всегда быть вместе. Думаю, ты понимаешь, о чем я: «Я люблю тебя и никогда тебя не покину». Но иногда бывает так, что обещания теряют свою силу.
Довольно сложно задавать еще какие-то вопросы о новых песнях после такой истории… Но все же на альбоме есть и такая песня, как “Fucking Worthless”, например. По-моему, она о счастливой любви…
На самом деле, в душе я оптимист. В этом альбоме нет горечи, потому что я позитивно воспринимаю жизнь. Как говорится, в конце туннеля будет свет. После дождя по-любому выглянет солнце. И если бы не было дождливых дней, мы бы так не радовались солнечным дням. Вот такой у меня подход. Но о “Fucking Worthless” я тебе тоже историю расскажу. Вообще-то, идея пришла ко мне из России. Я получил письмо от поклонницы: «Я была на вашем шоу… Спасибо вам за музыку» - и так далее, как начинаются почти все письма от поклонников. Я сидел у себя дома в гостиной, читал это письмо, и вдруг наткнулся на слова, которые меня очень зацепили: «Когда ты на сцене, ты само совершенство, но по твоим глазам видно, насколько ты неприкаянный». Я подумал: «Что за бред?... Хотя, так и есть». Это была первая «искра» для песни. Я записал для себя эти стоки, и уже через несколько дней снова вернулся к этой идее, когда перечитывал свои записи. И сочинил такую песню. Это мое признание, мое любовное письмо кому-то очень близкому. И этим «кем-то» может быть аудитория Negative. У песни двойное значение… Она может быть посвящена тебе или кому-то, кто пришел посмотреть наше шоу… Мне кажется, эта песня помогает нам наладить связь с публикой во время концерта. Я хочу, чтобы все пели это (напевает) «на-на-на-на-на-на-на» (смеется). Мне пришлось бороться за эту песню. Продюсеры и ребята из группы говорили: «Она слишком похожа на “Hey Jude” The Beatles, это же прямо Пол Маккартни». А я говорил: «Нет, мне она все равно нравится». Эта песня важна для меня. Возможно, это даже самая важная песня на альбоме – лично для меня.
На альбоме у вас есть еще одна песня, название которой кажется очень личным, “Days I’m Living For”. Что же это за «дни, ради которых ты живешь»?
Дни больших «прорывов», или «жизненные перекрестки». Я верю, что жизнь делится на семилетние циклы. Наш первый альбом вышел ровно семь лет назад. И сейчас начинается новый семилетний период. Мы стоим на перекрестке. Вот ради таких дней я и живу. Мне нравится эта песня. “Days I’m Living For” – это свежий, хотя и довольно привычный для звучания Negative трек.
Насколько я знаю, ты собираешься петь национальный гимн Финляндии перед хоккейным матчем (матч в рамках «Шведских хоккейных игр», состоявшийся 29 апреля - прим. авт.)…
Да, завтра… Это будет завтра. И будет здорово. Такая честь для меня. Буду петь перед началом матча Россия-Финляндия на стадионе «Харвалл Арена» в Хельсинки. Думаю, его в России будут транслировать. Если сможешь, посмотри. Раньше я ничего подобного не делал. Это для меня настоящий вызов.
Сам-то ты хоккей любишь?
Да. Но вообще мы предпочитаем играть в Xbox в тур-автобусе или на репетиционной базе. После репетиций… Хотя я больше люблю пинбол – знаешь, эти пинбол-машины. Я еще из того поколения, которое любит олд-скульные пинбол-машины. И настольный хоккей! Помнишь его? Он был просто потрясающий!
Помню, конечно! А у вас в группе есть еще какие-нибудь традиционные занятия, кроме «поиграть в Xbox после репетиций»? Я знаю, что у вас есть традиция дарить поклонницам розы по окончанию концерта, но, может быть, расскажешь еще что-нибудь интересное…
Розы мы дарим, потому что в начале нашей карьеры нам постоянно дарили цветы, и в итоге мы решили отдавать их обратно. Кстати, Guns N’ Roses тоже дарили своим поклонницам розы… Я думаю, это мило и вежливо. И у того, кто поймал цветок, остается такой сувенир на память. Даже и не знаю, какие у нас еще есть традиции… Моя главная традиция – распеваться перед концертом. Мне нужен час на то, чтобы потренироваться.
Раз уж мы заговорили о твоем голосе, не могу не отметить, что он слегка изменился за последнее время. Как ты работаешь над ним? У тебя есть какие-то особые рецепты, как улучшить вокал?
Да, есть. Надо просто петь. Жизнь и работа сами учат тебя. Чем чаще ты что-либо делаешь, тем лучше у тебя получается. А еще где-то года четыре назад я бросил курить. Возможно, это лучшее решение, которое я принял в своей жизни, - если учесть, что я певец. На наших первых альбомах мой голос сложно назвать «глубоким», а диапазон «широким» - я скорее говорил, чем пел. А теперь стараюсь петь. Петь приходится всем телом, поэтому перед каждым шоу надо «разогреваться» - иначе мне просто не справиться с материалом. С каждым новым альбомом я подтягиваю себя все ближе к пределу своих певческих возможностей. Но мне еще есть к чему стремиться. Во время записи последнего альбома я уже пару раз почувствовал себя почти Фредди Меркьюри. (смеется) Даже наш продюсер сказал, что я его удивил, и поэтому его главная задача – показать людям то, на что я способен как вокалист. Так что я чувствовал себя как… Знаешь, раньше на носу корабля закрепляли какую-нибудь фигуру, чтобы украсить его. Вот ею я себя и чувствую. (смеется)
То есть ты готов вести здоровый образ жизни, лишь бы быть хорошим певцом… К слову, ты ведь довольно спортивный парень, да?
Да, я люблю бегать. Это помогает мне поддерживать форму. Я хочу когда-нибудь стать великолепным певцом. Настоящим певцом. И мне придется над этим поработать. Бег – это только малая часть того, что я могу для этого сделать. Если мечтаешь стать вокалистом, нужно, конечно, иметь хоть какие-то природные данные, но дальше их можно развивать. Все зависит от тебя самого. Так что да, я спортивный парень. Мне нравится хорошо себя чувствовать. Больше никаких похмелий. Раньше я пил, как зверь. Помню, когда мы записывали наш второй альбом “Sweet and Deceitful”, да и “Anorectic” тоже, мне казалось, что похмелье - это мое нормальное состояние. Каждый день одно и то же… В какой-то момент я задался вопросом: «Что же это за хрень такая?» Теперь все изменилось. Знаешь, когда-то надо повзрослеть и поумнеть… Так что теперь у меня все по-другому, но за других участников группы я говорить не буду. Я говорю только о своей жизни и о том, как я к ней отношусь.
Знаешь, некоторые люди не меняются. Например, не так давно я делала интервью с вашим бывшим гитаристом Сэром Кристусом… Кажется, он все еще живет под лозунгом «секс, наркотики (ммм… алкоголь?), рок-н-ролл».
(задумчиво) Да… Кстати, Кристус приходил на наше шоу в Хельсинки, даже за сцену зашел поздороваться. Я пригласил его… То есть, он позвонил мне за неделю до концерта в Хельсинки и сказал, что хочет прийти и посмотреть наше выступление. Я ответил: «Конечно, приходи». А два месяца назад он приезжал ко мне в гости, мы проговорили часа три. Так что теперь между мной и Крисом все нормально, я могу идти дальше с Negative, а он – со своей новой группой.
Да, еще одной новой группой… Он уже пытался играть с несколькими командами, но пока как-то не складывалось.
Да, я в курсе… Но это его личные дела, о которых я ничего не знаю. Все, что я могу сказать: теперь у него все гораздо лучше, чем было на момент нашего расставания. И я рад за него. Рад, что все живы-здоровы… Все мы люди, ты понимаешь… Жизнь слишком коротка, чтобы держать на кого-то зло. Поэтому, несмотря на наше прошлое, у нас теперь все в порядке.
Томми (брат Йонне и менеджер Negative) теперь работает с Крисом и его группой, и, похоже, он верит в то, что на этот раз у Криса все получится…
Да, похоже на то… На мой взгляд, у него сейчас очень хорошая группа. Да и вообще вся команда отличная. С ними работает хорошее концертное агентство, их окружают настоящие профессионалы. Но все зависит от песен. Поэтому только время покажет, что у них получится. Если они смогут писать хорошие песни, их ждет светлое будущее. Только по песням можно будет понять, какой путь им предназначен.
Знаешь, Крис сказал мне, что он уже давно пишет песни, но раньше мы не могли их услышать.
Да, он писал песни, еще когда был в Negative. Он очень много чего писал, но все это не подходило группе. Как же объяснить? С тех пор, как я основал Negative, я всегда очень активно писал музыку… Это до сих пор так, я даже сегодня уже написал одну песню… Я постоянно пишу. Я слушал те песни, которые предлагал Крис. И они не были песнями для Negative. Я не слышал в них красивых мелодий. Они были, скорее, таким «уличным» рок-н-роллом. Олд-скульный… хммм… «Кадиллак-рок», что-то в таком духе… (напевает, как примерно это должно было звучать). Я не знал, как можно впихнуть их на альбом Negative. Но, конечно, он подбрасывал некоторые хорошие идеи. Например, рифф к “In My Heaven” (поет; думаю, все, кто слышал эту песню, понимает, о чем речь) он придумал. В таких вещах он и правда был хорош. Но… Я очень трепетно отношусь к вопросу написания песен. У меня есть свое представление о том, как Negative должны звучать, и какие песни нам подходят. Такое представление просто необходимо иметь – иначе все получается дерьмово. То есть я не говорю, что у Криса дерьмовые песни, они даже очень ничего, но я не мог представить, как я их буду петь. Мне нужно, чтобы колотило, и по коже бегали мурашки. Иначе ничего не выйдет. Вот так вот.
Но он, ко всему прочему, прекрасный гитарист.
Да. И он был шоуменом.
О да, был и есть. Но я хотела спросить, не кажется ли тебе, что ваше звучание потеряло в мощности с тех пор, как вы остались только с одним гитаристом?
Все немного по-другому… Взять, к примеру, такие группы, как Led Zeppelin, Queen, The Doors – у них было по одному гитаристу, но ничего, справлялись же… Да, наши прежние альбомы были аранжированы под две гитары. Но на первом альбоме у нас не было клавишника, а когда Снек пришел в группу, мы поняли, что, возможно, нам и не нужна вторая гитара. Теперь все отлично. Вместо второй гитары у нас этот слегка искаженный звук клавишных. И теперь мы звучим ярче и яснее. Нам приходится тратить больше времени на аранжировку песен, но это нормально. И сейчас мы уже не так ориентированы на глэм-рок, как раньше. Теперь мы играем что-то вроде грандж-мелодик-рока.
Но, по-моему, сначала вы все же хотели найти второго гитариста – правда, эта затея не имела успеха…
Да, это правда. Мы хотели попробовать, но… Крис так много значил для группы, что в итоге мы поняли: мы просто не хотим его кем-то заменять. Мы уже столько лет проработали вместе, что воссоздать эту «химию» с чужим человеком было слишком сложно. Гэри, отыгравший с нами часть тура в поддержку “Karma Killer”, был очень приятным парнем и очень талантливым музыкантом, и все шло хорошо, но нам казалось, что это как-то неправильно. Уже тогда мы знали, что группу ждут большие перемены, что мы подпишем контракт с Warner Music и все такое… Мы пятеро уже так давно были вместе, мы знали правила, знали друг друга как облупленных. И мы решили, что нам больше никто не нужен. Мы подумали, что лучше набраться смелости и начать все заново - с одним гитаристом. Теперь все супер, поверь мне. Я очень горжусь тем, что мы справились с этой ситуацией. В противном случае группа просто закончила бы свое существование. Так что мы определенно выбрали правильный путь…
Что бы ты стал делать, если бы «правильный путь» вам найти не удалось?
Даже не знаю… Но я бы точно был окружен музыкой и занимался бы ей. Я бы все равно писал песни. Я буду писать их до конца жизни. Знаешь, я пишу для самых разных артистов. Для диско-певцов в том числе. Все что угодно. Мне нравится разная музыка – главное, чтобы у песни была хорошая, запоминающаяся мелодия. А, может быть, я бы стал стриптизером. Хотя это был бы такой позор… Этим я смог бы заниматься только после некоторого хирургического вмешательства. (смеется) Ладно, шучу. Я был бы продавцом в супермаркете. У меня была бы какая-нибудь обыкновенная работа. Но если серьезно задуматься на эту тему, то я хотел бы помогать молодым артистам и группам строить карьеру, делать первые шаги в этой индустрии.
Быть чем-то вроде продюсера?
Да, наверное. Продюсер, который и песни пишет. Или какой-нибудь «тренер для артистов», который дает советы. Я мог бы рассказать новичкам, как не повторять моих ошибок.
Но для этой профессии тебе надо уже быть денежным мешком, по-моему…
Мммм… Да, нам надо продать побольше альбомов. (смеется)
А сделать это по нашим временам довольно сложно, потому что диски сейчас никто не хочет покупать – все скачивают музыку из сети…
Если бы наша музыка заполонила весь мир, я бы не был против. (смеется) Но все же я хотел бы побудить людей покупать оригинальные диски, потому что они приносят деньги музыкантам и лейблам. Все стоит денег. Наши перелеты в США, наша студия… Еда тоже денег стоит. Если артисты зарабатывают деньги, они могут вложить их в видео, мерчендайз, концерты. Но если когда-нибудь все перестанут покупать диски и будут только нелегально скачивать, группы не смогут ездить в туры. И уже не будет больших «стадионных» групп, вроде Queen, The Rolling Stones, U2, Muse… Так что не убивайте рок-н-ролл, пожалуйста, о большем я и не прошу. Покупайте оригинальные альбомы. Я не стану осуждать тех, кто скачивает, но все же… Когда ты красишь стены или водишь грузовик, тебе же платят за твою работу. А если не платят, ты не станешь этим заниматься. Ну а если народ не будет покупать наши альбомы, мне придется стать стриптизером и у меня уже не будет времени на то, чтобы писать новые песни для Negative. Короче, покупайте наши альбомы, чтобы мне не пришлось идти в стриптизеры. (смеется) Россияне, на вас вся надежда.
Предлагаю так обратиться: российские поклонники, на вас возлагается великая миссия по спасению Negative – покупайте их альбомы…
Да, и обязательно оригинальные!
Пора задавать последний вопрос. Он будет таким: Лос-Анджелес был и остается городом твоей мечты, и во многом благодаря ему вы создали альбом “Neon”, но что будет дальше? Где теперь ты станешь искать вдохновения для нового релиза?
Увидим. Меня вдохновляет сама жизнь. Она всегда вдохновляла меня на написание песен. Я открыт для любых возможностей и экспериментов. И я никогда не строю планов. Плыву по течению и принимаю все, что случается со мной. Стараюсь наслаждаться мгновениями. Главное – путь, а не конечная цель.
Официальный сайт Negative: www.negative.fi
Выражаем благодарность Майю Асикайнен (Frontier Promotion) и Томми Лииматайнену (менеджмент Negative) за организацию этого интервью
Интервью и перевод с английского - Ксения Артамонова
Промо-фотографии - Алекси Коскинен (официальный сайт группы)
Концертные фото - Наталия "Nuts" Решетникова
28 апреля 2010 года
(с) HeadBanger.ru
www.headbanger.ru/interviews/150 - источник
Большое переводное интервью с HeadBanger.ru
Negative
Я буду писать песни до конца жизни
21.05.2010
Успех – это много-много труда и немножко везения. Финны Negative на практике доказывают эту нехитрую истину. Парни играют уже много лет, у них за плечами четыре альбома и бесчисленное множество живых выступлений. Их туры вполне можно назвать «масштабными» (если не по вместительности концертных площадок, то по географическому охвату уж точно), а фан-базу - на редкость преданной: поклонников не оттолкнули ни эксперименты с имиджем, ни активные поиски «своего звучания», ни перемена в составе команды. И все это благодаря невероятному упорству самих ребят, их энергетике и бойцовскому настрою. Но, добившись признания в родной Финляндии и прославив свои имена за ее пределами, парни не собираются почивать на лаврах. Впереди – новые цели. В прошлом году группа подписалась на лейбл Warner Music, а это заявка на мировую известность. И пусть никто еще не знает, как сложится судьба Negative после релиза пятого альбома “Neon”, свой шаг в сторону «лучшей жизни» они уже сделали. А о том, каково это, стоять на пороге новых свершений, мне рассказал фронтмен и «вечный двигатель» группы Йонне Аарон.
читать дальше
www.headbanger.ru/interviews/150 - источник
Я буду писать песни до конца жизни
21.05.2010
Успех – это много-много труда и немножко везения. Финны Negative на практике доказывают эту нехитрую истину. Парни играют уже много лет, у них за плечами четыре альбома и бесчисленное множество живых выступлений. Их туры вполне можно назвать «масштабными» (если не по вместительности концертных площадок, то по географическому охвату уж точно), а фан-базу - на редкость преданной: поклонников не оттолкнули ни эксперименты с имиджем, ни активные поиски «своего звучания», ни перемена в составе команды. И все это благодаря невероятному упорству самих ребят, их энергетике и бойцовскому настрою. Но, добившись признания в родной Финляндии и прославив свои имена за ее пределами, парни не собираются почивать на лаврах. Впереди – новые цели. В прошлом году группа подписалась на лейбл Warner Music, а это заявка на мировую известность. И пусть никто еще не знает, как сложится судьба Negative после релиза пятого альбома “Neon”, свой шаг в сторону «лучшей жизни» они уже сделали. А о том, каково это, стоять на пороге новых свершений, мне рассказал фронтмен и «вечный двигатель» группы Йонне Аарон.
читать дальше
www.headbanger.ru/interviews/150 - источник